Юрия Голика в медиа часто называют одним из главных идеологов президентской программы «Большая стройка». Он же себе отводит роль консультанта. Экс-советник председателя Днепропетровской ОГА Валентина Резниченко в 2015-2019 годах (во времена, когда область уверенно лидировала по количеству и качеству реализованных инфраструктурных проектов) считает, что его главная задача – быть менеджером, который приводит в чувство бюрократическую государственную машину, заставляет ее менять подходы и расставлять правильные приоритеты. Масштабы и амбиции «Большой стройки» в 2021 году значительно выросли. Спустя год после начала реализации программы, планы по ремонту и строительству тысяч километров дорог, сотен школ, детских садиков, стадионов и больниц по всей стране давно не выглядят чем-то нереальным. Это данность, которую просто нужно правильно реализовать. Мы выбрали наиболее яркие цитаты из разговора Юрия Голика с Сергеем Ивановым в программе «Антиподы». Здесь все о «Большой стройке», борьбе с закостенелостью госаппарата и немного о его родном Луганске.
Борьба с идиотизмом – это ключевая компетенция человека, находящегося внутри госаппарата. С тех пор, как я попал в госаппарат в статусе советника председателя Днепропетровской ОГА, я вижу, что 90% происходящего внутри государственной машины – это чистый идиотизм. И если ты в рамках этого аппарата хочешь сделать что-то хорошее, тебе нужно с этим идиотизмом бороться и упрощать все процедуры. По-английски это называется «симплисити» (simplicity) – именно этим я и занимаюсь последние годы и как советник руководителя области, и как советник бывшего премьер-министра. Благодаря «симплисити» в прошлом году удалось отремонтировать более 4 000 км дорог национального значения и 2 500 км – областного. Это результат большой работы, которая была проделана целой командой.
Строительство одного из самых масштабных объектов «Большой стройки» – Решетиловской трассы
Людей, которые попадают во власть, кусает в шею какой-то демон. После этого они стараются на все сказать нет, а не да. Большой кайф видеть, когда какой-то человек имеет некий антидот, и поэтому он даже в такой системе остается менеджером, а не бюрократом. Такие люди позволяют идти вперед.
«Большая стройка» – это проект Зеленского. И, соответственно, над ним работает его команда. Но лично я оцениваю команды не по политической целесообразности, а исходя из менеджерских качеств тех, кто входит в них. В 2017 году к нам в ДнепрОГА приехали блогеры и спросили нас, зачем вы все это делаете – садики, школы, больницы, дороги? И мы ответили, что должны что-то делать. Каких-то понятных KPI для глав областей не существует, поэтому мы их придумывали сами для себя.
Один из самых ярких проектов ДнепрОГА – построенный «с ноля» садик в Обуховке
Когда в 2015-2019 годах Валентин Резниченко был руководителем области, мы всегда говорили, что отделяем политику от экономики: школы и больницы – это наша работа, а выборы – нет, мы ими не занимаемся. Ко мне подходили некоторые люди, по-отечески хлопали меня по плечу и говорили: «Ну на хрена вы все это делаете? Хотите пойти на выборы?» Нет, отвечал я. Ну, а что нам делать – просто сидеть и курить? Тогда зачем мы здесь? Сейчас Резниченко снова назначили председателем Днепропетровской ОГА, и я уверен, что его вторая каденция будет еще более успешной, чем первая.
Построенная хирургия днепровского центра им. Руднева уже несколько лет принимает пациентов
Мой статус в «Большой стройке» – консультант. Когда бывший премьер Алексей Гончарук еще был замглавы Офиса Президента, было совещание по дорогам с участием Владимира Зеленского. Я и нынешний глава Укравтодора Александр Кубраков входили в рабочую группу. И мы обсуждали некоторые дорожные долгострои, например, дорогу Днепр – Кривой Рог. Ее строили по чуть-чуть много лет. Кропивницкий – Николаев – пять лет. Одна из дорог волновала буквально всех, кто был на том совещании: Запорожье – Мариуполь. Мариуполь был фактически отрезан от «большой земли». И было решено доделать эту дорогу быстро. Раньше из 200 км этой дороги около 70 км строили три года. Да и то участками. Едешь 5 км по нормальной дороге, потом 10 км ям. Мы объяснили тогдашнему главе Укравтодора Славомиру Новаку, как сделать все качественно и быстро. Он говорил, что это невозможно. Но ремонт оставшихся 130 км в итоге занял 68 дней. И сразу же активизировалась логистика, в Мариуполь поехали товары, начали регистрироваться новые частные предприятия. Эта дорога дала городу новое развитие, хотя ничего особенного в ней нет – обычная двухполосная трасса.
Я не получаю за свои консультации деньги. Но делаю я это потому, что для меня важно участие в масштабных проектах в любом статусе. Плюс, если угодно, так можно войти в историю. 3-4 месяца назад я ехал с приятелем на машине из Киева в Днепр, и по пути я говорил, что вот тут мы построили школу, там – детский садик, вот здесь больницу, там парк, вот тут амбулаторию и т.д. Вся область в объектах, построенных нашей комнадой в 2015-2019 годах. Это бесецнно и это не про деньги. Это профессиональная гордость.
В Соленом Днепропетровской области команда Валентина Резниченко реконструировала школу
«Большая стройка» началась с того, что мы на карте обозначили основные медицинские центры, к которым нужно провести хорошие дороги. Если сейчас спросить кого-нибудь в правительстве, сколько всего в Украине школ или больниц, никто сходу не ответит. И никто не знает, почему вот здесь десять школ, а там – пять. Может, эти нужно здесь закрыть, а там открыть другие? Ответа ни у кого нет. У нас был. По каждому объекту в стране. Потом мы спросили у медиков, сколько людей умирает от инфарктов и инсультов и как этот показатель снизить? Оказалось, что врачи должны доезжать до пациентов на скорой по ровной дороге и доставлять их в больницы за определенный промежуток времени. А затем мы начали смотреть, какой у нас есть инструментарий, чтобы это реализовать.
В начале июня прошлого года меня пригласили на совещание в Офисе Президента, как консультанта и как человека, который стоял у истоков этой большой программы. После совещания был создан проектный офис во главе с Кириллом Тимошенко, в который вошли и представители госорганов, и консультанты, и специалисты – все вместе они могли продуцировать идеи. Тимошенко управляет «Большой стройкой», а я один из экспертов, который, возможно, больше других знает об этом проекте и который может перевести менеджерский язык на государственный и наоборот.
В Покрове заканчивают строительство садика. Объект – часть программы «Большая стройка»
Мы решили финализировать объекты, которые строились годами. Укравтодор отвечает за свои дороги и получает деньги из Дорожного фонда, областные администрации тоже. Еще был Фонд регионального развития – это 5-7 миллиардов гривен ежегодно, которые странным образом распределялись между областями. Если весь Фонд за 2019 год свести в одну таблицу Excel, она будет состоять из 856 строчек или 856 объектов. А если внимательно присмотреться к этим объектам, выяснится, что ни один из них не должен был быть закончен в 2019 году. Более того, ни один из них не был начат в 2018 году. Это были долгострои по всей стране. Поэтому мы занялись в первую очередь достройкой объектов. Так закончилась первая фаза «Большой стройки».
В Петропавловке в разгаре реконструкция школы №2 для 670 детей
Нельзя говорить «или медицина, или дороги». В «ковидном фонде» на медицину было заложено 22 миллиарда гривен, из которых Минздрав использовал 18. Четыре миллиарда им не использованы. И каждый раз, когда Минздрав говорил, что ему нужны деньги на КТ или МРТ, ему давали деньги. Но это вовсе не те деньги, которые забрали у Минздрава и перебросили на дороги. 
В Никополе по программе «Большая стройка» реконструировали детскую больницу
«Ковидный фонд» изначально нужно было назвать антикризисным, как это было сделано во многих странах. И вот именно из этого антикризисного, а не ковидного фонда на дороги пошло 35 миллиардов. Но Укравтодор, как только появились опасения второй волны пандемии, заменил часть этой суммы деньгами госбанков под госгарантии. Кроме того, что будут дополнительные 35 миллиардов все знали еще в конце 2019 года – это так называемые деньги Нефтегаза или Газпрома.
Еще при премьер-министре Гончаруке было решено, что мы потратим эти деньги не на проедание, а на развитие. Причем эта цифра взялась не с потолка: Укравтодор посчитал мощности всех дорожных подрядчиков и перевел их в километры дорог.
Так появился ответ на вопрос, сколько можно сделать километров дорог в 2020 году – это 4 000 км. Это почти максимальный объем, и он был полностью выполнен. «Ковидный фонд», по сути, стал всего лишь механизмом доведения денег до Укравтодора, о чем было известно задолго до пандемии коронавируса.
В Юрьевке «с нуля» построили амбулаторию для 3,5 тыс людей
В 2020-м Укравтодор потратил на свои дороги около 81 миллиарда. Обладминистрации потратили 21 миллиард на свои дороги. Еще 6-7 миллиардов были потрачены на школы, садики и стадионы. 2,5 миллиардов – на реконструкцию приемных отделений опорных больниц по всей стране с обеспечением их оборудованием. В 2021 году было принято решение выделить на «Большую стройку» 150 миллиардов гривен, но пока их нет.
С 1 января 2020 года к дорогам по всей стране – и в Закарпатье, и в Луганской области – предъявляются единые требования. Все компании в системе Prozorro начали проходить по единому техническому заданию. Раньше же на каждый отдельный участок отдельной дороги выписывались разные ТЗ.
Унификация ТЗ – это сближение с требованиями международных финансовых организаций. При этом у них требования более жесткие, чем у Укравтодора. Например, если компания хочет получить подряд на 100 миллионов евро, она должна предъявить акты выполненных работа на эту сумму за последние три года с коэффициентом 0,85, то есть на сумму 255 миллионов евро. Вот что такое жесткие требования.
Международные финансовые организации дают деньги только тем подрядчикам, у которых есть финансовая, техническая и инженерная возможность. В Украине раньше дороги строил кто угодно, поэтому появился миф о том, что дорожники – это люди с кривыми руками и лопатами. Теперь Укравтодор укрупнил ремонтируемые участки, которые делаются крупными компаниями. Понравилось ли это рынку? Конечно, нет. Потому что теперь нужно заработанные деньги инвестировать в себя – покупать технику, обучать работников и так далее.
В Никопольском районе в рекордно короткие сроки построили мост через реку Чертомлык
Экспертиза проектов – это всегда снижение цены. Наверное, было бы неплохо провести публичную встречу тет-а-тет с Владимиром Омеляном (министр инфраструктуры в 2016-2019 гг. - ред), который утверждает, что сейчас 1-2 миллиарда из бюджета воруют каждый день и 10% из них – на дорожном строительстве. Но я думаю, он понимает, что его слова – это просто манипуляции. Когда подается проект, эксперты оценивают его с точки зрения ценообразования. Раньше при Владимире Омеляне, который сейчас яро критикует «Большую стройку», в Укравтодоре на экспертизу попадало 40% проектов. Остальные вызывают сомнения. Сейчас при Кубракове экспертизу проходят 100% проектов.
Может быть, Омелян забыл матчасть: есть дороги Укравтодора, а есть дороги обладминистраций. Если вычленить дороги областей, в 2020 году мы сделали больше, чем Омелян сделал в 2019 году – чуть более 800 км, из которых 130 – это сделанная нами трасса Запорожье - Мариуполь. В прошлом году мы сделали 6 500 км с учетом дорог областей и Укравтодора.
Разница между нами в том, что я менеджер, а он политик. Политик занимается манипуляциями и лозунгами, чего я себе позволить не могу. Мне это просто неинтересно, потому что у меня нет цели стать членом правительства или построить политическую карьеру, а у него есть.
По данным независимой организации COST, сейчас стоимость реконструкции дорог снизилась на 14%, строительства – на 4%, а стоимость среднего текущего ремонта выросла на 91%. Но содержание ремонта в 2019 году и в 2020 – это два разных ремонта. Раньше меняли верхний слой, а теперь ремонт начинается с основания. Это удорожание дороги? Несомненно. Это и увеличение сроков ремонта. Но это же увеличивает срок гарантии – такая дорога прослужит дольше.
Трассу на Киев в Днепропетровской области строят по современным технологиям
Я живу в Киеве и у меня тоже есть претензии к дорогам. За дороги в населенных пунктах отвечают местные советы, в Киеве – это мэр. Киевляне избрали его. Виталий Кличко говорил мне, что здесь дороги нормальные. Я ответил ему, что если ездить по ним на Toyota Sequoia, то нормальные. А если на легковой машине с низкопрофильными шинами, то ненормальные. Для того, чтобы дороги были нормальными, они должны быть в приоритете. Какие приоритеты у мэра Киева? Хаотичная застройка. Когда едешь по проспекту Победы, справа можно увидеть Министерство инфраструктуры, а слева – новый жилой комплекс на 1500 квартир. Знаете, сколько там паркомест? 300. Где люди будут ставить свои машины? А новые развязки и пешеходные переходы там сделаны? Нет.
У Укравтодора получилось делать дороги полностью. Почему в Киеве нельзя поступать так же? Почему до сих пор нет хороших электричек из Бучи, Ирпеня или Вышгорода? Почему условный белый воротничок, живущий в пригороде, не может на нормальной электричке, а не на машине сквозь пробки доехать до станции в Киеве, и без сложных лабиринтов спокойно перейти в метро? Это же не сложно сделать! Но для этого нужно желание.
Сколько киевские власти построили новых станций метро за последние 5 лет? Ноль. Сколько мостов? Ноль. Подольско-Воскресенский мост не достроят и в этом году. А запорожские мосты стояли недостроенным 14 лет, но мы взялись за них в апреле прошлого года и уже в декабре по одному из них открыли движение. 
В 2020 году в Украине отремонтировали более 4 000 км дорог национального значения и 2 500 км – областного.
Офис генпрокурора начал проверку «Большой стройки». Это его работа. Но чем отличается Украина от стран ЕС? И в чем разница между дорогами, которые строят за деньги бюджета и за деньги, скажем, ЕБРР? Если ЕБРР выбирает себе подрядчика, то ему все равно, на какой технике тот будет работать, главное – следовать ТЗ и дать тот результат, о котором было договорено. Если все сделано как надо и вовремя, подрядчик получит деньги. Но если заказчик - государство, то оно говорит, что строить дорогу или копать яму подрядчик должен тремя экскаваторами определенной марки. И зарплата экскаваторщика будет определяться не желанием подрядчика, как владельца своего бизнеса, а решением сессии областного совета на основании расчетов Минрегиона. Вот представьте, что правоохранители приезжают и видят, что вы копаете яму не экскаватором определенной марки и не с 9 до 18, а в 7:30 утра другим экскаватором. Правоохранители все это фиксируют и с материалами уголовного дела о нарушении проектных решений идут в суд с просьбой о прослушке, слежке, выемке документов. 99% таких уголовных дел сейчас и ведутся в Украине. И так будет до тех пор, пока мы не приведем в соответствие с европейскими нормами систему ценообразования. К счастью, уже проголосован в первом чтении проект закона, который и приведет нашу систему к европейской.
Были слухи о том, что я стану председателем Луганской ОГА. И даже Волынской. Но мне не предлагали. Если бы сейчас над Луганской ОГА появился украинский флаг, то это была бы единственная должность, на которую я не только согласился бы, а и попросился сам. Я хотел бы ментально вернуть Луганск в Украину.
31 год из 43 я прожил в Луганске. Там осталась большая часть моей жизни. Думая о нем, я скучаю по легкому чувству дежавю. Я бы сейчас многое отдал за то, чтобы переместиться в Луганск перед войной, чтобы там выпить бокал вина или чашку чая. Чтобы все было, как тогда – ощущение безмятежности, спокойствия и родных стен. Но, к сожалению, если я сейчас окажусь там, это будет все другое. Может, внешне это будет все тот же Луганск, но этого ощущения я не испытаю больше никогда.