39 лет назад, 18 января 1977 года, звезда «Лацио» Лучано Ре Чеккони был убит на пике карьеры при шуточной попытке ограбления ювелирного.
На каждом домашнем матче «Лацио» над северной трибуной Олимпийского стадиона Рима развевается флаг. На нём цифра 1974, напоминающая о первом чемпионстве в истории бьянкоселести, и сосредоточенный блондин в небесно-голубой форме «орлов». Он занял позицию у штанги и с недоверием смотрит в сторону, очевидно, подающего угловой игрока. Должно быть, именно таким взглядом Лучано Ре Чеккони смотрел в дуло «вальтера» калибра 7,65 мм проклятым вечером 18 января 1977 года, ставшим последним в жизни футболиста «Лацио».
Всего лишь шутка…
«Стоять, это ограбление!» — хрипло прокричал сквозь высоко поднятый воротник мужчина в пальто и модной короткополой шляпе, из-под которой были видны белоснежные волосы злоумышленника. Вместе с ним в ювелирную лавку Трабоккини зашли ещё двое. Увидев в руках владельца магазины револьвер, они сразу рефлекторно подняли руки. Выкрикнувший угрозу стоял чуть поодаль и сделать это не успел. Его руки были в карманах — как если бы там тоже было оружие. Бруно Трабоккини, чей ювелирный дважды в течение года переживал ограбления, без раздумий выстрелил в самого, по его мнению, опасного из незваных гостей
Тот рухнул на пол, держась за простреленную грудь. Вместе с кровью из раны вытекала жизнь — молодого, успешного и любимого как партнёрами по команде, так и болельщиками полузащитника «Лацио» Лучано Ре Чеккони. «Это шутка, всего лишь шутка…», — успел прошептать он. Приятель и одноклубник Пьетро Гедин не мог поверить в происходящее. «Чекко, вставай, хватит», — окликнул он Лучано, в чьём духе было устроить такой розыгрыш и даже целую мистификацию. Но из груди Ре Чеккони лился не вишнёвый сок, а кровь. Прибывшие к месту происшествия в кратчайшие сроки карабинеры доставили известного всей Италии игрока в больницу, однако спасти его было уже нельзя. В 20:30 врачи констатировали смерть 28-летней звезды футбола.
Трагическая случайность и неслучайность трагедии
Что на самом деле случилось в 19:30 в магазине Трабоккини — неизвестно и по сей день, хотя живы практически все свидетели того шуточного «ограбления». 1970-е в Италии называют свинцовым. Правые воевали с левыми, красные бригады устраивали террор против полиции и чиновников, общество переживало небывалый раскол, и даже в относительно благополучном Риме стреляли то тут, то там. Лавку Бруно Трабоккини за год пытались грабить дважды, но её владелец оказался не робкого десятка и сдал преступников стражам порядка. Вот почему нервы ювелира были на пределе.
Сын Ре Чеккони Стефано и многие журналисты, спустя много лет проводившие свои расследования, пришли к выводу, что Лучано мог и не кричать про ограбление, — Трабоккини встречал троицу с поднятыми воротниками и в угрожающих позах уже готовый стрелять для самообороны. Призывы к Пьетро Гедину, ставшему в 1990-е тренером, рассказать «настоящую правду», ничем не увенчались — ему просто нечего было добавить к сказанному на следствии. Припугнул ли Лучано ювелира ограблением или не стал, увидев, что тот уже достаёт оружие, — теперь уже не имеет большого значения. Основания испугаться и воспринять шутку всерьёз у Бруно были — в конце концов, не просто же так он выхватил свой «вальтер», да и Гедину с Фратиччоли, приятельствовавших с Ре Чеккони, а отнюдь не Трабоккини, не было никакого смысла его покрывать.Что-то недоговаривать из чувства вины и ощущения нелепости произошедшего — возможно. Но в сговор поверить трудно, хотя сама история способна рождать самые немыслимые детективные и конспирологические версии.
Так или иначе, суд признал самооборону ювелира допустимой, и общественность согласилась. Белокурого ангела хоронили тысячи болельщиков «Лацио» и просто неравнодушных к футболу граждан. Задавая себе один и тот же вопрос — как могла произойти такая трагическая случайность, такое нелепое стечение обстоятельств? Но многие из них и понимали: правда — в древнеримской мудрости о том, что все случайности неслучайны. Ре Чеккони с его миролюбием, жизнерадостностью, простым и весёлым нравом оказался просто чужим в Риме 1977 года, где итальянцы готовы были убивать друг друга из-за политических убеждений, неосторожных слов и неудачных шуток. Даже если по ту сторону револьвера — звезда футбола, отец двух детей и просто хороший парень. Который теперь смотрит на повзрослевших и — хочется верить — изменившихся соотечественников лишь с постоянно усыпанного цветами надгробия на кладбище родного, мирного и спокойного Нервьяно и с баннера на северной трибуне «Олимпико» с молчаливым укором: «Ну как же так?»….
